Загадка холодной войны: как в крымской горе оказалась сверхсекретная база подлодок СССР
Впервые за 46 лет своего существования в 2003 году в Балаклаве был представлен на всеобщее обозрение бывший суперсекретный завод. На нем ремонтировали подводные лодки и вооружение для них. Оказалось, что это производство — непревзойденный в мире по масштабам строительства стратегический объект.
На той стороне залива
«В конце октября или начале ноября Балаклава начинает жить собственной жизнью. Последние курортные гости потянулись в Севастополь. На набережной поперек ее, во всю ширину расстилаются сети. Атаманы баркасов оттачивают белужьи крючки, на той стороне залива конопатят, смолят и красят лодки «, — писал Александр Куприн.
Вряд ли он, сочиняя маленькую повесть «Листригоны», мог предположить, что еще при его жизни «на том берегу» будут стоять лодки, только совершенно иной конструкции. И тот берег будет недоступен не только дачникам, но и коренным жителям маленького поселка.
А спустя чуть более пятнадцати лет после его смерти здесь тоже будут ремонтировать суда, но для этого понадобятся не смола и пакля, а современные обрабатывающие станки. И делать это будут не на виду у праздной публики, а на заводе, размещенном внутри скалы.
Строительство предприятия началось еще в середине 50-х годов под грифом «Совершенно секретно» и велось специалистами военного горно-строительного отряда. Но темпы их работы советское правительство не устраивали, и было принято решение призвать профессионалов-метростроевцев и тоннельщиков из Москвы, Харькова и Абакана. Впоследствии на их базе создали строительное управление СУ-528.
С 1957 по 1961 год из горы Таврос, внутри которой и расположен завод, было вынуто более 200 тысяч кубометров скальной породы и пробит полукилометровый основной тоннель с каналом глубиной восемь метров и сухим доком для ремонта подлодок, которые заходили в канал только в надводном положении. В гигантских помещениях разместились заводские цеха, протянувшиеся вдоль канала на триста метров. В 1961 году подземный комплекс передали в эксплуатацию, но это была только первая очередь.
В 1963 году сданы склады ГСМ емкостью 9,5 тысячи тонн и арсенал, который предназначался для хранения и подготовки к эксплуатации ядерных боеприпасов. Была проделана гигантская работа — если бы пирамида Хеопса внутри была пустой, ее можно было бы заполнить вынутой из Тавроса породой. Все сооружения рассчитывались на прямое попадание атомной бомбы мощностью до 100 килотонн, а внутри, в случае ядерной войны могли укрыться три тысячи человек и автономно переждать последствия предполагаемого удара в течение месяца.
Винный погреб в скале
Во время возведения убежища стройку посетил первый человек Советского Союза Никита Хрущев. Ему не понравился размах проекта, по которому сооружались подземные помещения. Это не удивительно — именно в те годы он инициировал тотальное сокращение численности Советской армии, поэтому канал пришлось заузить, общую площадь значительно сократить. В результате таких решений можно заметить, что подземная база начала устаревать чуть ли не с момента начала ее эксплуатации.
Хрущев предлагал переоборудовать практически готовое убежище в винное хранилище, возможно, это был бы самый огромный в мире винный склад. Но его уговорили продолжить строительство — во время холодной войны подводные лодки, несущие ядерные боеголовки, являлись серьезной сдерживающей силой.
Тем не менее субмарины нового поколения, значительно более громоздкие, в канал уже не помещались, а старые постепенно снимались с вооружения. Довольно скоро база перестала представлять тот интерес, который предполагался изначально. Вот так политическое решение отразилось на судьбе объекта громадной важности и стоимости. Теперь он пригоден разве что для демонстрации мощи бывшего Советского Союза.
Под покровом южной ночи
Жители Балаклавы даже не подозревали о том, какая грандиозная стройка идет рядом с ними. Работы велись в условиях строжайшей секретности, а вынутую породу ночью вывозили на отвалы Балаклавского рудоуправления, потом стали сбрасывать в море. Огромный комплекс строился так, что даже работающие на его сооружении не подозревали о масштабах — каждый приходил на отведенное ему место и трудился не имея права его покидать.
После начала эксплуатации базы в канал начали заходить подводные лодки. Сегодня вход в штольню хорошо виден отовсюду, в былые же времена он так маскировался, что заметить его было невозможно не то что с воздуха, а даже с противоположного берега весьма узкой бухты. Но ночью тщательно замаскированный вход открывался и под прикрытием южной темноты субмарины заходили на ремонт. В это время освещение в канале отключали. Оснащение подводной лодки оружием происходило на причалах бухты тоже в ночные часы.
О вооружении разговор особый. Такую серьезную операцию, как сборка боеприпасов с ядерными боеголовками, проводил в специальном помещении расчет из восьми человек, который работал способом тройного контроля. И не потому, что одному было не под силу, а для большей надежности.
Последовательность каждой операции, которую нужно было произвести, сначала зачитывалась по инструкции, затем производилась с озвучиванием выполняемых действий, а потом фиксировалась в специальном журнале. После сборки боеприпаса каждый участник расчета расписывался в формуляре, что свидетельствовало о высокой персональной ответственности.
Вооружение возили по рельсам на особых тележках, у которых обод колеса покрыт латунью, что исключало появление случайной искры. Вообще в обустройстве хранилища много нюансов, не заметных гражданскому глазу. Например, стены и потолок здесь обиты шифером. Как оказалось, этот материал использовался не просто так, а служил своеобразным «антиэхом». В помещении особой важности было необходимо слышать четко и без искажений любую команду, поскольку малейшая неразборчивость могла привести к фатальным последствиям.
Что касается завода, то он по структуре ничем не отличался от рядовой кроватной фабрики. Ремонтные цеха и станки, отсеки для силовых установок, кладовые для инструмента и запчастей, подсобные помещения — все как на любом производстве. Вот только готовая продукция не вывозилась, а выплывала своим ходом, точнее, ее протягивали швартовыми концами.
Подводные лодки после ремонта или для выхода на боевое дежурство выводились из канала в надводном положении, а на выходе из бухты погружались на перископную глубину и затем уходили в море.
Интерес Лондона
В 1995 году из Балаклавской бухты ушла последняя подводная лодка, принадлежащая России. Как ни странно, но после этого настали самые черные времена для бывшего сверхсекретного объекта. В мгновение ока от завода, оснащенного современнейшим оборудованием, остались голые стены. Он исчез так же тайно, как и строился.
Правда, и на этом злоключения бывшего секретного объекта еще не закончились. Несколько лет некие структуры пытались продать за $300 тысяч весь подземный комплекс англичанам, хотя его стоимость в десятки раз выше. Именно слухи об этой, к счастью, не состоявшейся сделке, породили целые «народные предания» о том, что гипотетические будущие хозяева собираются организовать в заброшенных штольнях музей холодной войны.
Жители Туманного Альбиона неравнодушны к солнечному югу и после рассекречивания Балаклавы положили на нее глаз. Хотя, может быть, это и не удивительно, ведь именно здесь во время Крымской кампании XIX века располагался их экспедиционный корпус, насчитывающий 40 тысяч человек. Здесь же захоронены и солдаты британской армии.
После срыва сделки с приобретением подземных сооружений на одном берегу бухты они переметнулись на противоположную сторону и вознамерились прикупить набережную старого города. Обещали привести ее в порядок и придать ей европейский вид. Но и здесь их постигла неудача.
Из военного объекта в музей
Сегодня эта некогда суперсекретная база открыта для посетителей — теперь она называется Балаклавский подземный музейный комплекс. Несколько месяцев он был на реставрации — с 19 февраля по 8 мая 2021 года. Первых посетителей музей принял 9 мая. Конечно, мне было интересно посмотреть, что изменилось с тех пор, когда я впервые попал сюда в 2003 году. Для сравнения приведу запись моих впечатлений, оставшихся от того посещения.
«Первые несколько десятков метров уже готовы к приему посетителей — на всю ширину штольни уложена плитка. Зато картина, представшая дальше, напоминает не заводские цеха, а керченские катакомбы. Здесь приходится передвигаться, вооружившись мощными фонарями, свет которых выхватывает то ободранные стены, то зияющие дыры в развороченном полу. Ни одной металлической детали, ни одного люка, ни одного метра кабеля, утащили даже лестничные марши, ведущие на второй этаж, где располагался командный пункт и караульные помещения. Правда, на стенах остались лозунги, напоминающие древние фрески и призывающие к бдительности, а также электрическая схема торпеды, уже не представляющей интерес для шпионов».
Сегодня картина совершенно другая. Как рассказал руководитель проекта реставрации музейных помещений Евгений Кузьмин, только напольного покрытия, способного выдержать посещение многочисленной армии туристов, проложили 12,5 тысячи квадратных метров. Заштукатурили 18 тысяч квадратных метров стен, демонтировали и заменили пришедшие в негодность металлические конструкции, полностью восстановили километры освещения и вентиляции, а также систему пожаротушения. Могу засвидетельствовать, что с фонарями ходить теперь не надо.
Экскурсия длится полтора часа, посетителям нужно показать подземные лабиринты протяженностью 900 метров. В программу входит осмотр укрытия подлодок от атомного взрыва, канала длиной в 600 метров для их прохода и арсенала, где хранилось ядерное оружие. Все помещения переоборудованы под экспозиции, цель которых — погрузить посетителя в атмосферу того времени, когда строился и действовал грандиозный подземный комплекс.
На протяжении всего маршрута посетителей окружают акустические и световые эффекты, имитирующие обстановку, в условиях которой работал персонал подземной базы.
Новая жизнь для старой субмарины
Как рассказал генеральный директор комплекса Павел Плеханов, в перспективе воссоздание небольшого участка завода со станками того времени. Но это уже по завершении второго этапа модернизации комплекса, также в ремонтном цехе будет экспонироваться тематическая выставка.
Это будет воплощением идеи, выдвинутой еще первым директором музея Валерием Садовниченко. Из современных замыслов, по словам начальника научно-просветительного отдела Светланы Миненко, можно отметить постановку средней подводной лодки проекта 633 в сухой док. Руководство музея рассчитывает, что уже в четвертом квартале этого года старая субмарина обретет новую жизнь и примет первых посетителей.
Это повествование я начал с литературного экскурса, закончу географическим. Известный турецкий путешественник Эвлия Челеби оставил описание Балаклавы XVII века: «Весь тамошний люд занимается рыболовством и мореплаванием. Зайти в этот залив и выйти из него весьма трудно, ибо вход в него очень узок».
Насчет трудностей с выходом — истинная правда. Тем большее восхищение вызывает искусство наших подводников, проделывавших этот путь не один десяток раз. И не на рыбачьих лодках, а на более масштабных подводных. Конечно же, люди, которые ими управляли, достойны того, чтобы их невероятно трудная работа была отражена в созданном музейном комплексе.
Источник
Балаклава завод по ремонту подлодок
В конце 40-х годов XX столетия в СССР, после ядерной бомбардировки японских городов Хиросима, и Нагасаки, была принята «Комплексная программа по защите основных военных и промышленных объектов от последствий применения ядерного оружия». Программой предусматривалось проведение мероприятий по укрытию населения и важных объектов Севастополя и Черноморского флота. На реконструкцию уже имеющихся в городе подземных сооружений и строительство новых правительством было выделено 322 миллиона советских рублей.
В 1953 году Советом Министров СССР был утвержден проект подземного сооружения. разработанный Ленинградским государственным проектным институтом «Гранит». В 1954 году в соответствии с директивой начальника морского Генерального штаба в Балаклаве, военным горно-строительным отрядом началось строительство противоатомного подземного комплекса 1-й категории устойчивости, общей площадью 15 тысяч квадратных метров.
Сложное фортификационное сооружение создавалось подземным способом в толще горы, что давало возможность врезать входы в сооружение в горные склоны и развивать сеть подземных галерей на заданной глубине от поверхности земли.
В соответствии с проектом в состав противоатомный подземного комплекса должно было войти несколько автономных объектов:
— объект 825 ГТС «гидротехническое сооружение» — укрытие для подводных лодок и экипажей – специальный цех судоремонтного завода с сухим доком;
— минно-торпедная часть, предназначенная для приготовления и проверки торпед;
— топливное хранилище, емкостью 9,5 тысяч тонн. 
В 1958 году проект подземного комплекса был доработан и дополнен новым подземным объектом — ремонтно-технической базой (арсенал для хранения и подготовки ядерных боеприпасов).
Работы по созданию подземного комплекса велись в три смены, т.е. работали круглосуточно. Прокладка тоннелей производилась с помощью взрывов направленного действия. В толще восточного склона горы Таврос были построены подземные дороги, шлюзовые камеры, цеха завода, арсенал, хранилища горючего, кабинеты, причалы, глубоководный канал и сухой док и уже в 1961 году в доке стояла первая ПЛ.
Читать полностью — развернуть
В начале 70-х гг., 1 км проходки под землей в обычном грунте стоил свыше 9 млн руб. Для маскировки входа в сооружение с воздуха был сооружен железобетонный навес, на котором были установлены муляжи домов и деревьев, а со стороны моря вход в канал и выход из него были закрыты батопортами и маскировочной сетью, имеющей окраску под цвет окружающих скал. Вход в подземный комплекс был настолько искусно замаскирован, что найти его было невозможно даже с близкого расстояния, а тем более с противоположного берега. Маскировочная сеть на время раздвигалась, как театральный занавес, и лодка входила в канал.
Со стороны Балаклавской бухты вход в водный канал перекрывал понтонный мост. При заходе подводной лодки в канал: (что в целях соблюдения секретности происходило только в темное время суток), понтоны (стальные резервуары) осушались от воды с помощью насосов, мост поднимался на полметра и отводился в сторону специальным механизмом — шпилем. Подводная лодка в надводном положении под электромоторами входила в канал, после чего понтонный мост возвращался в исходное положение.
Вход в подземное сооружение защищал батопорт — большой морской затвор. Этот массивный металлический короб, высотой — 14, шириной — 6 и длиной — 18 метров, состоял из отдельных секций и весил 150 тонн. Внутри металлического корпуса батопорта находился еще один корпус, который во всю ширину заполнялся воздухом. Эта огромная масса металла с помощью особо мощных двигателей и компрессоров перемещалась в горизонтальной плоскости, закрывая и открывая морской вход в подземную часть комплекса. Морские ворота были предназначены для защиты комплекса от проникающей радиации и ударной волны и должны были выдержать давление до 60 кг на кв. см.
Сейчас затвор находится в открытом положении — задвинут почти на всю длину в специальную нишу. Подземный завод обслуживал ПЛ 613 и 633 проекта. (По международной классификации соответственно назвались они «Виски» и «Ромео»).
Первый транспортный зал
Развилка – первый поворотный круг: вход в минно-торпедную часть и топливное хранилище – слева, вход в транспортную потерну и к каналу – справа. Мы с Вами находимся в первом транспортном зале. Справа от Вас вы видите оборудование, которое использовалось при строительстве этого объекта. Строительные работы были начаты военным горно-строительным отрядом. В 1955 г. в Балаклаву прибыл отряд метростроевцев с Кавказа, Москвы, специалисты с Волго-Дона, а так же отряд тунельщиков из Ялты. В 1956 году на базе отряда метростроевцев было создано «Строительное управление № 528». Выработка грунта проводилась 4-мя забоями — по 6 часов. Скальный грунт горы Таврос имеет IX категорию—это мраморовидный известняк, который невозможно дробить отбойным молотком, потому применялся шурфо-взрывной метод. Породу выбирали с помощью экскаватора и вывозили вагонетками на отвалы Балаклавского рудоуправления.
Когда взорвали перемычку водного канала, уровень воды в Балаклавской бухте опустился почти на метр, грунт на понтонах вывезли в море. Выработка только из штольни, в которой проходит водный канал, составила свыше 200 тыс. кубометров — приблизительно 40 тыс. большегрузных «КАМАЗов».
Здесь вы можете увидеть оборудование, которое использовалось при строительстве – это нивелир, породопогрузочная машина, взрыватель направленного действия, бур.
Перед вами фотографии Балаклавской бухты, взятые из секретных архивов, когда Балаклава была еще закрытой зоной. У причалов стоят ПЛ различных проектов, но в подземный док могли входить только лодки 613 и 633 проектов. ПЛ этих проектов стояли на вооружении ВМФ СССР более 20 лет. Строились эти лодки на заводе Красное Сормово в Нижнем Новгороде (Горький). По надежности, боеспособности ПЛ проектов 613 и 633 историки сравнивают по популярности с трех линейной винтовкой Мосина.
Обратите ваше внимание на фотографии:
Первая слева – это Балаклавская бухта в 1944 году. Далее фотографии Балаклавы в 70-80-е годы. На этой фотографии ПСК-65— погружаемый стартовый комплекс для испытания баллистических ракет с подводным пуском. Он был выполнен в виде части корпуса АПЛ в натуральную величину.
На фотографии изображены два плавучих дока для ремонта надводных кораблей и подводных лодок. Следующее фото — погрузка крылатой ракеты на борт ПЛ пр. 651
Первое и единственное тогда в Советском Союзе подземное противоатомное убежище по ремонту и укрытию ПЛ имело несекретное название «Объект ГТС № 825». Позже он стал известен как спец цех завода «Металлист». Аббревиатуру ГТС для непосвященных переводили как «городская телефонная станция». О существовании этого объекта знали немногие.
Во время работы этого объекта в зале и по коридору проходил рельсовый путь, в центре был поворотный круг, с помощью которого меняли направление перемещения тележек, перевозящих торпеды в минно-торпедную часть.
Прямо по коридору вход в минно-торпедную часть, которая была сдана в эксплуатацию в декабре 1962 году. В минно-торпедной части подготавливали парогазовые и перекисно-водородные торпеды-носители без боевых частей. Также через этот коридор можно было попасть в топливное хранилище. В будущем помещения коридора будут использоваться для размещения экспозиции «Музей гидронавтики»
В спеццех судоремонтного завода ведет транспортный коридор, который называется потерна. Длина потерны 296 м. Вход в коридор перекрывают огромные противоударные ворота. Они выдерживают давление 60 атмосфер. Весит каждая створка 10 тонн. Высота их 4 метра, ширина 40 см, ворота обшиты металлом, внутри залиты бетоном. Закрывались с помощью специального механизма в течение 2 минут. Гидротехническое сооружение имело систему противоударных ворот и шлюзовых камер, обеспечивающих защиту подземного комплекса при нанесении ядерного удара. В перспективе шлюзовые камеры будут использоваться для размещения экспозиции «Подземный Севастополь и Балаклава»
Второй транспортный зал
Развилка — второй поворотный круг: выход из минно-торпедной части – слева, выход к каналу – справа. Мы находимся во втором транспортном зале.
Справа от вас на площади 1700 м2 находилась минно-торпедная часть (МТЧ), где готовили торпеды для подачи на ПЛ. Здесь проверяли систему самонаведения, электроснабжения и движения торпеды, заряжали аккумуляторные батареи, выполняли другие операции согласно технологическому процессу. В специально оборудованном бассейне МТЧ проверяли торпеду на герметичность. Бассейн подсвечивался из-под воды, поэтому были видны малейшие пузырьки, если где-то была нарушена герметичность. Прошедшие регламентные работы торпеды по рельсовому пути перекатывали из минно-торпедной части к каналу. А там с помощью грузовых приспособлений перемещали на площадку арсенала или прямо на причал, где стояли ПЛ.
В случае военных действий, торпеды вывозили к каналу по малому транспортному коридору. Далее потерна ведет в спеццех, куда все необходимые грузы подвозили на электрокарах. Коридор имеет разметку, вдоль стен очерчены дорожки, по которым двигались рабочие спеццеха. В случае ядерной войны вдоль стен транспортного коридора устанавливались скамейки для размещения сотрудников 331 СРЗ, экипажей ПЛ. Каждое структурное подразделение завода имело свой сектор укрытия, обозначенный краской на стене: «МТО», «Техотдел», «Машинописное бюро», «Делопроизводство» и т.д. А теперь мы следуем по транспортному коридору на преддоковую площадку. С левой стороны потерны вы можете увидеть плакаты, рассказывающие об истории флота в Черном и Средиземном море, начиная с древности.
Транспортная потерна
Потерна — это бетонный подземный коридор (или галерея), служащий для сообщения между различными частями форта. В настоящее время под потерной понимают дугообразный подземный ход, одетый железобетоном, соединяющий различные части подземных сооружений. Дуга 30 градусов и этот изгиб выполняли самые высококвалифицированные рабочие.
Обратите внимание, что здесь сильное эхо. В этом подземном коридоре нет звукоизоляции, а эхо получается благодаря отражению звука от стен, в результате их дугообразности, так как здесь нет специальной обшивки. Стены вырубленной в скале потерны, обделаны бетоном. Толщина бетона от 1м до 1,5 метра. Место для строительства завода под горой Таврос выбрано не случайно. Гора сложена из твердых пород мраморовидных известняков. Эти порода определены по 9 категории твердости, а всего их 12. Для отделки стен использовали бетон марки М 300, для работ в канале – марки М 400 более влагостойкий. Для твердости в раствор добавляли жидкое стекло. Наибольшая толщина скального грунта над головой 126 метров. В среднем толщина скального грунта составляет 80 метров. Дугообразный подземный ход необходим для того, чтобы погасить силу ударной волны и защитить рабочих, которые работали на пред доковой площадке.
Миновав поворот мы выйдем на пред доковую площадку к сухому доку.
Преддоковая площадка – сухой док
Сухой док – выгородка в канале, представляет собой железобетонный бассейн, длиной -102 м, шириной -10 м, глубиной -8 м, отделенный от акватории канала водонепроницаемым затвором (малым батопортом). По левую сторону от сухого дока размещались слесарный и сварочный участки. Длинна канала 505 м, глубина 8 м и ширина канала от 10 до 24 м. При постановке подводной лодки в док рабочие боцманской команды с помощью шпиля открывали малый батопорт дока, на швартовых концах вводили корабль в заполненную водой камеру дока, центровали его с помощью реперных точек, после чего закрывали затвор. С помощью мощной насосной станции, расположенной на нулевом этаже преддоковой площадки, в течение 3-4-х часов из дока откачивали воду. После откачки воды ПЛ стояла на кильблоках (специальные подставки) или как, говорили моряки сидела на киле, но и после откачки воды работы можно было начинать не сразу, так как на дне дока было много рыбы, которую необходимо было собрать. После этого в течение дня ее корпус обшивался деревянными лесами, и начинались ремонтные работы. Средняя продолжительность докового ремонта подводной лодки составляла 3-4 недели. Объект обслуживал малые и средние дизель-электрические ПЛ пр. 615, 633, самым распространенным проектом была лодка среднего класса пр. 613. Модель этой лодки находится перед доком (или перед вами). Длина лодки пр. 613 — 76 м, ширина 6,3 м, осадка 4,6 м. Это была самая многочисленная серия советских подводных лодок, всего было выпущено 215 единиц пл 613 пр. В док на ремонт могла войти только одна лодка.
На преддоковой площадке была стоянка электрокаров. Здесь же располагался расточной станок для расточки сальников гребного вала подводной лодки.
На производственных площадях, примыкающих к преддоковой площадке, размещались станочный парк, стенды по проверке механизмов и оборудования подводных лодок, холодильная установка, компрессорная, складские и служебно-бытовые помещения, пункты зарядки аккумуляторов, система регенерации воздуха, а также столовая и медпункт. На втором этаже производственного цеха находились кабинеты руководства цеха. В водном канале объекта 825 ГТС можно было укрыть от ядерного удара 9 малых или 7 средних дизельных подводных лодок вместе с их экипажами, а так же около тысячи личного состава и служащих. В 1967 г. на втором этаже в производственной части был оборудован защищенный командный пункт (ЗКП) 14-й дивизии подводных лодок ЧФ. Автономность объекта составляла 30 суток.
На Черном море и на Балтике, не было атомного подводного флота, а также кораблей с атомными энергетическими установками, но на их вооружении все же были торпеды и ракеты с атомными боеголовками. Размещались они в специальном хранилище, на его территорию мы проходим через переходной мостик.
Из-за особой секретности арсенала, который находился на противоположном берегу канала, ремонтная зона и собственно арсенал не сообщались. Мостик построен позже для удобства перехода из ремонтной зоны на территорию арсенала.
Объект действовал до 1994 г. Последний раз в доке лодка стояла на ремонте в 1991 г. После демонтажа оборудования объект 825 ГТС был передан на баланс города, но остался бесхозным и подвергся варварскому разграблению.
Источник