На чем теряют деньги в ремонте айфонов
Родион Куприн вместе с партнером открыл сервисный центр по ремонту техники в те времена, когда смартфоны и хипстеры только появлялись. Теперь технику ремонтируют на каждом углу. Родион рассказывает, что это за рынок.
Стартовый капитал вместо машины
Я открыл сервисный центр восемь лет назад, тогда мне было 25. Вообще я сеошник и до этого успел поработать в нескольких диджитал-компаниях: делал и продвигал сайты.
Первый опыт в бизнесе получил, когда мы вместе с партнером открыли интернет-магазин модной одежды. Покупали одежду с лейблами «Гучи», «Долче и Габана» на рынке в Лужниках и продавали через интернет-магазин. Клиенты понимали, что настоящие «Гуччи» не могут стоить три тысячи рублей, но хотели выглядеть модно. Минимум тридцать тысяч рублей на каждого в месяц у нас получалось. Но мне это было не по душе — всё же это были ненастоящие бренды. Однажды рынок в Лужниках закрылся, и эта история закончилась.
Я опять занялся сео и продвигал сайт сервисного центра по ремонту телефонов. Заявок приходило очень много, и я понял, что надо открывать свой центр.
Так совпало, что родители подарили мне 5000 долларов на день рождения. Я должен был подкопить и купить машину, но отдал эти деньги на запуск сервисного центра. А машины у меня до сих пор нет, езжу на складном велосипеде.
Эти деньги были нужны, чтобы запустить сервис. Я уже не помню точных цифр, но траты были примерно такими:
800 $ в месяц и залог 800 $
Примерно 3000 $, но потом приходилось вкладываться еще.
Это было восемь лет назад. А сейчас у нас мастерская с двумя мастерами и оборотом до 700 000 рублей в месяц. В самые прибыльные времена оборот доходил до 2 млн рублей.
Первые мастера хамили и обманывали
Наши знания в ремонте были скудными. Я всегда интересовался техникой и сам ремонтировал всё, что у меня ломалось. Но это было хобби, с чужими устройствами методом тыка нельзя.
Сейчас на этом рынке много профессионалов, но тогда ремонт ноутбуков и смартфонов был рынком рвачей и наглецов. На Патриарших прудах уже прорастали хипстерские бороды и появлялись модные татухи. Но если надо было отремонтировать телефон, приходилось идти к странным личностям на «Горбушке» или «Савке» — Савеловском радиорынке.
«Ремонт ноутбуков и смартфонов был рынком рвачей и наглецов»
Мы пытались найти мастера. Но все, кого собеседовали, нам не нравились. Казалось, они могут только врать, хамить и воровать. Хорошие ребята тоже были, но они уже где-то работали, а новые сервисные центры открывались почти каждый день. Пришлось нанимать мастеров, которые в первую очередь знали, как нагреть и развести. Это было родимым пятном всех ремонтников того времени.
Этих мастеров нельзя было оставлять одних. Я был свидетелем такого разговора с клиентом:
— Отдайте мне мой ноутбук!
— Он еще не готов. Мы отвезли его в другой сервисный центр.
— Как же, он лежит у вас на полке, это мой ноутбук.
— Надо же, как странно. Это ваш? Значит, забыли отвезти.
Просто мастер забыл отремонтировать ноутбук и выкручивался перед клиентом. И это было нормой в общении с клиентами, а для меня недопустимо.
Кое-как мы научились ремонтировать сами и подтянули знакомых. В нашем первом интернет-магазине работал курьер. Мы научили его ремонтировать телефоны, и он до сих пор работает у нас мастером. Кроме него, у нас работает еще один мастер.
Зарплата мастера обычно сдельная, от 40 000 ₽ до 120 000 ₽. Мастера очень пострадали из-за кризиса и конкуренции. Раньше зарплаты были ближе к верхней границе. Но сейчас сервисные центры на каждом шагу, поэтому таких денег уже нет.
Помещение не обязательно в центре
С помещением нам повезло. Это было время кризиса, помещения стояли пустые. Мы пошли от Сухаревской до Маяковской и стучали во все двери, даже без вывески «аренда». Тогда всё везде сдавалось. Так нашли помещение на Маяковской:
Мы всегда ориентировались на клиентов из интернета, поэтому нам не нужна была огромная вывеска и отдельный вход.
Цена аренды с того времени не очень изменилась. Сначала мы платили 20 000 тысяч рублей за помещение с одной комнатой в двенадцать квадратных метров с отдельным входом, а теперь — тридцать две тысячи рублей за помещение в два раза больше. В обоих случаях это помещения в центре Москвы.
В годы, когда мы начинали, важно было работать в центре, а сейчас — уже нет. Есть несколько форматов:
- сервисный центр в торговом центре;
- в центре города;
- ларек в подворотне или в подвале дома.
У нас что-то посередине. Мы отремонтировали помещение, но оно не выглядит шикарно и дорого. Заходишь и сразу понятно — мастерская:
Для сервисных центров, где ремонтируют ноутбуки, район не важен. Ноутбук — рабочий инструмент, и люди поедут куда угодно. Главное, чтобы быстрее отремонтировали. А телефоны ремонтируют в местных сервисных центрах около дома.
Внутренняя отделка влияет на выручку, но это зависит от посетителей. Те, кто ценит отделанные стены и евроремонт, ко мне не придут. Но придут те, кому я уже ремонтировал телефон и кто остался доволен.
Для москвичей рядом с домом — это плохо
Я думал, что бизнес будет быстро расти. Поэтому через полгода решил открыть вторую точку, а еще через три месяца — третью. Я считал, клиентов будет больше, если в разных регионах Москвы будут наши сервисные центры. Человек посмотрит на карту, увидит, что рядом с домом наша точка, и придет. Это было ошибкой.
Оказалось, что москвичи мыслят своеобразно. Они считают то, что рядом с домом — плохо, надо ехать на другой конец Москвы. Так все делают. Ход мысли примерно такой: «У меня в районе всё плохо: аптека дорогая и „Пятерочка“ с тухлыми продуктами. Поэтому я поеду на Маяковскую и там отремонтирую свой телефон».
Я этого не учел. Я опросил клиентов, почему они приходят в наш центр на Маяковкой. Они сказали, что удобно приходить на эту станцию метро. И я подумал, что если есть люди, которым удобно приходить на Маяковскую, найдутся и те, кому удобно на Красносельскую и Смоленскую. Но я ошибся.
«Я думал, что люди хотят, чтобы было близко, а они не хотят»
В наши новые шесть точек приходили всё меньше людей. Я думал, что люди хотят, чтобы было близко, а они не хотят. В Москве даже к парикмахерам ездят на другой конец города, хотя в любом районе есть парикмахерские.
Авторизованный центр и махинации мастеров
Авторизованный центр — сервисный центр, которому производитель разрешил делать ремонт от своего имени. При приеме устройства мастер смотрит, какая поломка случилась — гарантийная или нет. Если поломка гарантийная, сервисному центру заплатит производитель, если негарантийная — за ремонт платит клиент.
У нас неавторизованный центр. На Западе такие называют независимыми. Это звучит приятнее, и я так говорю клиентам. Мы ремонтируем технику на свой риск. Если сломаем или уроним устройство, должны возместить ущерб. Но такое редко случается.
Чтобы заключить договор с Эплом и открыть авторизованный центр, нужно потратить примерно полмиллиона долларов. Не знаю точно, как в регионах, но в Москве так. При этом для договора Эпл должен одобрить помещение и условия ремонта. Насколько я помню, существуют нормативы площади приемной и ремонтных зон. Приемная зона должна быть не меньше 110 квадратных метров, но я могу ошибаться. Получается, придется потратить дополнительные деньги на ремонт, помещение, оборудование.
«Чтобы заключить договор с Эплом и открыть авторизованный центр, нужно потратить полмиллиона долларов»
У авторизованных сервисных центров большой поток клиентов и совсем другой маркетинг, чем у нас. С одной стороны, там всегда отработанные процессы, но в реальности бывают разные ситуации.
Однажды я был свидетелем вопиющего безобразия, которое в нашем центре не может произойти.
Клиент сдал айфон в авторизованный центр. У телефона вздулась батарейка и из-за этого стал выпирать экран. Устройство было американским, то есть в России на него гарантии нет и принимать в сервисный центр его было нельзя.
Пока выясняли, что устройство нельзя было брать в ремонт, батарейку разнесло так, что из-за нее треснул экран. Человек сдавал аппарат, которым можно было пользоваться, а обратно ему отдали сломанный телефон, с которого нельзя было позвонить. Он был недоволен, мог даже в суд подать на центр. Но чем закончилось я не знаю.
Мастера в сервисных центрах иногда проводят махинации для знакомых и меняют им телефоны на новые без причины. Схема такая:
- у клиента есть телефон с гарантией, но она уже заканчивается;
- знакомый мастер в сервисном центре ломает телефон, чтобы это было похоже на гарантийный случай. Или клиент приходит со сломанным телефоном, но случай негарантийный — например, разбил экран. Мастер делает еще одну поломку, которая подходит под гарантийный случай;
- производитель признает гарантийный случай и меняет телефон на новый.
Страдает владелец сервисного центра, который заплатил за договор с Эплом полмиллиона долларов. Если махинация будет раскрыта, он рискует потерять авторизацию от Эпла за мошенничество.
Покупка и проверка запчастей в Китае
Покупку деталей организовать сложнее, чем готовых устройств, а запас запчастей нужен постоянно. На складе должны лежать самые ходовые, например дисплеи. Количество запчастей зависит от оборота. Сейчас у нас оборот около 700 000 в месяц, а запчастей на складе примерно на миллион.
Мы очень много ошибались с деталями и потратили на это много денег. Покупали запчасти в Китае и Москве, а они часто оказывались бракованными. Московские даже чаще были с браком.
Сложное проверить, что запчасть рабочая, тем более если это электроника. Да и проверка не гарантирует, что в устройстве она заработает как надо. Бывало, что мы закупали детали, они лежали на складе, и срок гарантии подходил к концу. Потом мы ставили запчасть в устройство и оказывалось, что она бракованная. Например, ставим новый экран в телефон, а через день клиент приходит и говорит, что он не может нажать букву «ю», сенсор не срабатывает. Приходилось менять экран на другой, а клиенту давать скидку. А это потеря денег для нас.
Если гарантия вышла, вернуть деталь или обменять на другую нельзя. В некоторые месяцы мы списывали бракованные детали на 100 000 рублей.
Производители техники практически не поддерживают ремонт устройств и не производят детали. Но условный Самсунг не может запретить ремонтировать устройства. Это то же самое, что запретить ремонтировать обувь. Так появился рынок деталей в Шэньчжэне — целый район, почти город. Я поехал туда и познакомился с коллегами со всего света. Все мы приезжали в Шэньчжэнь, чтобы покупать и тестировать детали для своих сервисов.
Запчасти бывают трех типов:
- восстановленные оригинальные. Обычно это дисплеи в сборе с сенсорной панелью. Сенсорная панель остается нетронутой в большинстве поломок. Деталь проходит повторную обработку и ее можно использовать вновь. Именно такие детали имеют в виду неавторизованные сервисные центры, когда пишут на сайте «Ставим оригинальные запчасти». Это детали хорошего качества, они мало отличаются от новых;
- копия. Купили телефон, разобрали его, скопировали детали. В Китае отдельный рынок таких деталей. Кто-то покупает новый телефон в день выхода или даже раньше, другие люди разбирают его, изучают детали под микроскопом и копируют, а кто-то еще начинает быстро их производить;
- оригинальные запчасти. Например, Эпл поставляет своим авторизованным центрам настоящие запчасти с завода. Но у нас неавторизованный центр, и мы не можем получить такие детали.
Мы можем рассчитывать на копии и восстановленные модули. Но это не значит, что мы ставим плохие детали. Рынок деталей — большая индустрия, на нём работают крупные производители. Чтобы произвести матрицу для дисплея, нужно дорогое производство. Копия или восстановленный оригинальный дисплей — качественный высокотехнологичный продукт. Можно говорить, что этот дисплей ничем не хуже оригинального.
Организовать поставку и тестирование запчастей было непросто. Приходилось много ездить, чтобы найти поставщиков. В общей сумме мы потратили 18 000 долларов на всё это, но в итоге заработали больше.
Мой партнер остался в Москве, а за запчастями нужно было постоянно ездить в Китай, поэтому я переехал туда жить. Я организовал там услугу по тестированию деталей для других сервисных центров. Например, чтобы проверить дисплей, не обязательно собирать телефон, можно купить устройство-тестер дисплея. То же самое для батарей.
Ремонт за триста
Владелец обувной мастерской: «Когда создаешь новый рынок, ты как мишень» в «Деле»
Ремонт смартфонов — простое дело. Думаю, проще ремонта обуви. У этого бизнеса низкий порог входа, поэтому очень быстро появилось много конкурентов.
Конкуренция в первую очередь сказалась на стоимости привлечения: трафик из контекстной рекламы стал дорогим. Да и еще появились болезненные явления, вроде «ремонта за 300 ₽», когда на самом деле цена в десять раз выше.
В такие сервисные центры выстраивается очередь клиентов. Они сдают сломанные телефоны, а потом им говорят: «У вас сложный случай, диагностика стоила 1800 рублей». По сути это обман: кто согласился за платную диагностику, скорее всего, заплатит за ремонт тринадцать тысяч.
«По сути это обман: кто согласился за платную диагностику, скорее всего, заплатит за ремонт тринадцать тысяч»
Другие сервисные центры говорят, что они авторизованные и у них ремонт по гарантии. Потом выясняется, что это обычный сервисный центр, и он не может делать ремонт по гарантии. У них есть только гарантия на ремонт: поменяют аккумулятор, и, если он перестанет работать, они бесплатно еще раз отремонтируют. Опять обман.
На наших глазах расцветали и умирали сервисы с инвестициями, например ismashed.ru и другие. Они всегда вели себя похожим образом: тратили деньги на контекстную рекламу, думали, что будут повторные обращения. Но клиенты редко обращаются за ремонтом повторно. В итоге расходов слишком много, а прибыли нет, и центр закрывается.
Клиенты слишком редко обращаются за ремонтом, и привычка обращаться в один и тот же центр не успевает сформироваться. Это не парикмахерская, куда ходят годами.
У клиентов очень сильна привычка гуглить. Если даже он ремонтировал устройство год или два назад в каком-то центре, он при новой поломке он всё равно прежде всего пойдет гуглить сервисный центр. Получается, если вы сидите в органической выдаче поисковиков, клиент вас найдет и вспомнит. А если нет — обратится в другой центр.
Курс доллара и спад бизнеса
В начале работы мы совершали много ошибок, но рынок нам всё прощал. До 2013 года особой конкуренции не было, клиенты шли к нам, и удавалось зарабатывать. Потом случился кризис, доллар подскочил. Полгода мы не могли выровнять цены. Работали по старым ценам, а запчасти закупали по новому курсу. Наш запас деталей сократился с трех миллионов до одного.
Стало приходить всё меньше людей в сервис. До кризиса в день приходило стабильно десять человек, а сейчас в самые хорошие дни — пять-семь человек.
Люди научились жить с мелкими поломками. Например, 70% всего ремонта — трещины на стекле. Когда человек роняет телефон, трещины его беспокоят один или два дня, а потом он привыкает. Вот в первые два дня все и несут телефоны в ремонт, а потом — нет. Во время кризиса люди привыкали жить с трещинами.
«Когда человек роняет телефон, трещины его беспокоят один или два дня, а потом он привыкает»
Вторая частая поломка — плохо держит аккумулятор. Люди приспосабливаются, начинают носить с собой внешние зарядки.
Год назад я решил переехать в Израиль, поэтому на сервисный центр не было времени. Он работал по инерции, я не вел рекламу и не занимался процессами. Теперь понимаю, что это было ошибкой, всё работает лишь бы как.
Сейчас планирую взяться за сервисный центр снова. У нас хорошее качество ремонта, на это жалоб нет. Но я много упустил в процессах: давал поблажки персоналу, мямлил, не мог принимать решения. Из-за этого мы тоже теряли деньги.
Я считаю, что такой бизнес может приносить 300 000 ₽ без кардинальных изменений структуры. Это один сервис, два мастера и приемщик. Новые отделения открывать не буду, это невыгодно. Сосредоточусь на одном сервисном центре, и буду его развивать.
Источник